Наступило утро. Сквозь обвисшие лианы, которые закрывали вход в пещеру, нехотя и с трудом просачивался дневной свет. Солнце только начинало подниматься, бросая яркие утренние лучи на кроны деревьев, которые стояли не шевелясь, словно дожидаясь его. Невероятная гармония леса поражала своим спокойствием и тишиной. И казалось, что ничто в мире не способно нарушить такую идиллию, ничто не может поколебать равновесие природы, которая уже сотню лет подчиняется своим законам, придуманным еще с начала времен. Я вылез из пещеры и осмотрелся: в лесу все еще было темно, хотя будь я на лугу, меня бы ослеплял яркий свет восходящего солнца. Тишину изредка нарушало пение птиц и стрекотание кузнечиков, которые пытались подыграть певцам, создавая некую особенную симфонию леса. Это была свобода. Да, и я чувствовал ее, чувствовал каждой клеточкой своего тела невидимое прикосновение этой неуловимой дивы. Чувствовал, как что-то легкое разливается по артериям и венам, как бальзам, смешиваясь с кровью, делая ее слаще и светлее. Это было сложно объяснить, тем более я никогда не был мастером красноречия, но с каждым новый вдохом легкие захватывали уже иной, какой-то другой воздух: более чистый, свежий и земной. И понимание этого ударяло в голову, словно хмель. И хотелось улыбаться, говорить что-то бредовое, как человек, выпивший лишнего. Но меня хватало только на то, чтобы молча наслаждаться давно забытым для меня чувством, стертым из моей памяти так жестоко и быстро. Саске вылез следом. Похоже, ему было абсолютно плевать на эту красоту, которую я созерцал. Это даже несколько печалило меня, хотя я понимал, что он никогда не был даже чуточку сентиментален. Он молча прошел вперед, топча ногами ветки папоротника, который податливо наклонял листья под его напором. Пройдя так около полуметра, он вдруг остановился. - Ты идешь? – буркнул он мне, не оборачиваясь, и, когда услышал шуршание листьев за спиной, пошел дальше. Я совершенно не хотел его трогать сейчас, потому что мне нечего было ему сказать. Задай я вопрос, и все начнется сначала, а компромисс – это что-то фантастическое и заоблачное. По крайней мере, для Саске. Так мы прошли до самой дороги, с которой свернули тем вечером. Я шел сзади, изредка пошаркивая ногами, как дряхлый старик. Саске же шел ровно, поднимая ноги, словно в армии. Мне даже показалось, что все это делается из принципа. Дорога вела на восток. По последним данным именно на восточной границе были в последний раз замечены фантомы. Меня, признаюсь, совсем не радовало то, что нам придется идти в малонаселенный район, где живут разве что отшельники. Еще раньше мне сказали, что фантомы убивают только там, где нет людей, поэтому я решил держать путь на деревушку Сагаши, которая уже несколько лет пустовала. Мне показался этот вариант оптимальным. В любом случае, есть эти фантомы или нет, но результата от нас ждут. Даже если мы никого не найдем, сам факт нашего похода уже достоин уважения, поэтому я не особо переживал за исход миссии. Меня больше интересовал мальчишка, которого не раз упоминали в отчетах. - Итачи, - вдруг сказал Саске и резко остановился. Я так был погружен в свои мысли, что чуть в него не врезался. Благо, реакция моя была на высоте, поэтому я резко затормозил и поднял глаза, - куда мы идем? Этого вопроса следовало ожидать, ведь о своем намерении пойти в эту деревню я Саске не успел сказать. Но меня больше удивило то, что спросил он это именно сейчас. - Мы идем в деревню Сагаши, - сказал я и, увидев удивленные глаза парня, решил добавить: - Это восточная граница, недалеко от городка Тайсунг. - Хм… - младший на мгновение задумался, похоже вспоминая, - но в этой деревне, если я не ошибаюсь, никто давно не живет. - Да, - кивнул я. - Тогда что нам там делать? – спросил он с недоумением. Я мысленно закатил глаза, понимая, что придется долго объяснять ему всю ситуацию и рассказывать мои догадки, поэтому решил отделаться парой фраз. - Ловить фантомов, - сказал я равнодушно, словно мы шли покупать данго, - как и приказали. Я больше ничего не сказал, но, похоже, Саске этот ответ не устроил. Однако вместо того, чтобы возмущаться и допытывать меня, он просто пошел следом, что-то тихо бурча себе под нос. Идя впереди, я не мог сдержать легкой улыбки, которая так редко появляется на моем лице. Было забавно наблюдать за братом, но в тоже время понимание того, что он больше не тот послушный и любопытный мальчишка, каким был, как-то больно резало сердце. И, казалось бы, сколько лет прошло, но забыть те годы, когда была жива наша семья, я не смог. И, похоже, не смогу никогда. Печально думать, что столько лет было потрачено впустую, и всю юность я загубил скитаясь по миру, как преступник, не видя перед собой дороги и не чувствуя силу, чтобы идти. Моим единственным желанием было защитить брата, не впутать его в паутину страшных событий, не дать ему умереть и уничтожить себя. Я делал, что мог, надеясь на лучшее, но чем ближе я был к завершению своего пути, тем четче понимал, что все получилось совсем не так, как я планировал. Я предугадал самое страшное, и оно наступило. И сейчас, идя по дороге, я все думал, какую тогда совершил ошибку, какую оплошность допустил, чтобы сделать из брата преступника. Я первый раз провалил свою миссию. Самую главную в моей жизни… Через час мы уже были возле деревни. Старые дома наклонились вбок, готовые вот-вот рухнуть. И непонятно было, отчего они до сих пор не упали, а продолжают стоять, подпираемые старыми досками. От дождей и сырости дерево почернело, стало как уголь. Выбитые окна пропускали в дома ветер, который поднимал пыль, разнося ее по уголкам. Крыши, кое-где пробитые, почти висели в воздухе, тяжело опираясь на старые стены. Я прошел вперед, осматриваясь. Но ничего особенного я не нашел. Саске прошел к одному дому. Он попытался открыть дверь, но та была заколочена. И окна так же были забиты старыми досками, которые держались на ржавых гвоздях. Я прошел по улочке и заметил, что почти все дома были забиты досками, словно хозяева боялись, что там что-то могут украсть. Это было странно, так как практически все дома пострадали при пожаре. - Тут никого нет, - сказал Саске, подходя ко мне, - в этой глуши нечего делать даже фантомам. Но какое-то странное предчувствие давило на меня, не давая покоя. И в глубине подсознания кто-то шептал мне, что они здесь. Вдруг мое внимание привлек большой камень, который одиноко стоял посреди открытой местности за старым домом. Направившись туда, я не сразу понял, что это, а когда понял – остановился. - Что такое? – спросил с недоумением Саске, подходя ближе. - Тасимо Мацурэй, Сасагава Мироку… - начал читать он выбитые на камне иероглифы, - что это за имена? Я немного задумался. А ведь я пошел сюда не просто так. Страшная катастрофа произошла давно, и мне хотелось узнать, живут ли здесь еще люди или же нет. Я был тогда еще совсем мальчишкой, когда по деревне разнеслась весть о сильнейшем пожаре на границе страны. «Восток» тогда долго не могли потушить, а поля стали непригодны для земледелия на несколько километров. - Это погибшие при пожаре двадцать лет назад, - сказал я, - посмотри на дату. Июнь, семнадцатое число. Мне тогда было всего пять лет, но я четко помню разговор матери и отца об этом происшествии. Саске немного помолчал. Он читал имена, которые длинным списком тянулись вниз. Здесь были проставлены так же возраст погибших, и, читая их, я ужасался все больше. - Тут столько погибших, - сказал вдруг он, - и возраст.… Даже дети. Хм, что же произошло тогда? Саске с неким любопытством посмотрел на меня, на что я вздохнул. Я смутно помню детали, но в общих чертах кое-что осталось в моей памяти. - Двадцать лет назад, когда ты еще только на свет вылез, на эту деревню обрушился страшный пожар. Поговаривали, что это злые духи наслали на них проклятие из-за шамана, который жил здесь. Этот шаман мог предсказывать будущее, а так же знал целительные заклинания, которые могли поднять на ноги даже безнадежного больного. И вот однажды, конечно же, это скорее легенды, но так пересказывали мне, этот шаман полюбил одну девушку, которая была помолвлена. Он не знал, как заполучить девичье сердце и ни одно его заклинание не могло разбить лед ее души. И тогда он заключил с дьяволом сделку. В обмен на свою душу, он получил эликсир любви, которым и приворожил девушку. Та тут же влюбилась в него и, как это бывает во всех сказках, стала его женой. Но их счастье продлилось недолго. Через год эта красавица умерла при родах, отчего шаман погрузился в отчаяние и тьму. И в это время дьявол пришел, чтобы потребовать от него исполнение долга, но тот отказался выполнять договор. За это темный повелитель сжег всю деревню, а младенца, которого родила жена шамана, забрал с собой… Я повернул голову и увидел удивленный взгляд Саске. Это меня даже немного смутило, но вида я так и не подал. Я боялся, что мог в чем-то ошибиться, но, прокручивая в памяти слова старцев, уверял себя, что все рассказал правильно. Так как различных историй я знаю очень много, то мог просто ошибиться и рассказать совсем не ту. - Я и не знал, что ты умеешь так хорошо рассказывать, - сказал он после паузы, - ну прям сказочник. Но, что же произошло на самом деле? А что произошло, я толком и не знал. Официальная версия есть, но никто не может точно понять, что случилось. - А на самом деле, - сказал я, вздохнув, - загорелись поля от сильной жары, которая стояла в том году. Саске почему-то закивал, видимо такая гипотеза была ему больше по душе. Хотя я и сам склонялся к ней, так как в разных злых духов и шаманов верить не хотел, потому что для меня все эти шаманы – лгуны и обманщики, которые делают деньги на людской глупости и наивности. Саске отошел подальше от камня, чтобы еще осмотреть деревню. Я же немного постоял возле памятника, а затем направился вперед к полуразрушенному дому, возле которого стояла почти целая лавочка. Я был даже удивлен, что она сохранилась, да еще и в таком приличном состоянии. Подойдя к ней, я присел и перевел взгляд на горизонт. Солнце ярко светило, бросая лучи на все, что только попадалось ему. Оно освещало дальний лес и реку, которая протекала недалеко. Не скупясь на свет, изгоняла всю тьму прочь. На мгновение в моей голове пролетела мысль, что я ошибся, и здесь нам делать нечего, но снова непонятное чувство заставило меня отогнать мысли прочь и осмотреться. - Здесь никого нет, - повторил Саске, подходя ко мне, - может нужно поискать другое место? Я прищурился от яркого света. - Нет, надо подождать, они скоро появятся. Саске только пожал плечами и сел рядом. Я видел, что он не совсем понимает, откуда у меня такая уверенность. Да я и сам, признаюсь, не понимал. Несколько минут мы молчали, вслушиваясь в каждый шорох, но тишина природы не давала нам повода для волнения. - Итачи, - вдруг сказал Саске, - расскажи мне что-нибудь. - Что? – равнодушно, как и обычно, спросил я. - Не знаю, - как-то тихо ответил он и перевел взгляд на мою спину, - я вот все смотрю и никак не могу понять, что это за катана у себя за спиной. Я никогда ничего подобного не видел. Тут перед моими глазами пролетели все воспоминания о моем шпионаже на севере. Это, признаюсь, было даже забавно, когда, переодевшись в женскую одежду, мы под видом служанок уходили от охранников дворца. Пришлось тогда проявить всю свою артистичность, вспомнить все повадки женщин, и, похоже, у меня это получилось неплохо, но у Кисаме, как всегда, все выходило из рук вон плохо. И когда мы подходили уже к воротам, провожаемые светящимися глазами стражей, Кисаме вдруг запутался в юбках и порвал ее полностью, тем самым выдав себя. Не знаю, кому было хуже: нам, что нашу почти идеальную маскировку обнаружили, или охранникам, которые поняли, что чуть не влюбились в мужиков. После этого мы в этих женских тряпках рванули вперед по снегу, но охрана дворца не отставала. Изредка оборачиваясь, я бросал взгляд на Кисаме, который, поддерживая длинную юбку руками, и поднимал так высоко ноги при беге, словно танцевал кан-кан. Я же сам чуть не убился, пока разбирался в юбках и бантиках. Причем все приходилось делать на бегу, так как охрана желала пустить нас на фарш и переработать на колбаски. Пробежав в таком виде пару километров, мы свернули в пещеру, которую было сложно заметить из-за выступающей скалы. Там, наконец, я смог распутать узел с бантиками. Признаюсь, после этого я смотрю на женщин и думаю, как же они способны справиться с этими юбками и завязочками, когда два сильнейших шиноби чуть не попали в плен только потому, что не знали, как снять с себя все эти тряпки. - Честно, - сказал я, - я и сам раньше ничего подобного не видел. Я нашел ее во льдах Страны Снега. - Ты был в Стране Снега? – с неким удивлением уставился на меня младший. - Да, был, - кивнул я коротко, - мы с моим бывшим напарником шпионили за правителем. - И как ты нашел ее? – он указал на катану. Я тихо вздохнул. Воспоминания не были красочными и яркими, но чтобы рассказать брату, как я ее нашел, нужно было рассказать все. Я перевел взгляд на Саске, который даже не пытался скрыть свое любопытство. Может, так даже было и лучше, и я, наконец, хоть кому-то смог бы рассказать о своей жизни в составе Акацуки. - Ну хорошо, слушай.. Я рассказал ему все: начиная от выхода из убежища и заканчивая невероятным побегом из страны. Картины моих похождений вставали перед глазами и были такими четкими, словно я только вчера совершил эту миссию. Саске слушал меня, открыв рот, а я понимал, что оказывается, он меня совсем не знает, да и я, похоже, его тоже. Когда я дошел до повествования о катане, то тут же вспомнил про мальчишку. - Перед тем, как достать этот меч, - сказал я, - я увидел мальчика. Его взгляд привлек меня – глаза были яркими и блестели, как вода на солнце. Но он тут же исчез, поэтому я как-то и забыл про него. - А почему тогда сейчас вспомнил? – спросил меня Саске, переводя взгляд на горизонт. - Хм… - я даже не знал, стоило ли говорить брату про отчеты. Немного подумав, я решил, что пока это не имеет значения и рассказывать все будет неразумно. – Просто как-то вспомнилось. Так вот, потом я применил катон… Дальше историю брат дослушал молча. Когда я рассказывал про побег, то тот даже почти рассмеялся. Видимо, представлять брата в таком идиотском виде было для него удовольствием.. Когда я закончил, то увидел, что солнечные лучи стали уже не такими яркими, а солнечный диск медленно, но верно катился к горизонту. «Неужели я так долго говорил?» - вдруг появился в моей голове вопрос, который заставил меня удивиться. Саске же поднялся и пошел вперед, к другому дому. - Пойду еще осмотрюсь, - сказал он, направляясь вперед. Я тоже встал и направился в полуразрушенный дом. Не знаю, зачем меня туда потянуло, но, открыв часть двери, которая с трудом держалась на петлях, я вошел внутрь. Было пыльно, хотя воздуха тут было предостаточно, так как часть стены напротив меня была снесена. Балки, доски, камни валялись перед моими ногами. Я прошел чуть дальше, внимательно смотря под ноги. Остановившись перед балкой, которая лежала поперек дороги, я хотел было переступить ее, как вдруг странное чувство тревоги пронзило меня. От такого ощущения я немного замешкался и поэтому вместо того, чтобы переступить деревяшку, споткнулся об нее и упал на колени. Подняв пыль, я чихнул и, отряхиваясь, поднялся с колен. Чувство тревоги куда-то ушло, хотя мне не нравилась такая тишина. Наклонив голову, я посмотрел себе под ноги и увидел, что из-под балки торчал кусочек бумажки. Сдвинув немного деревяшку, я наклонился и поднял прямоугольную бумажку небольшого размера, уже пожелтевшую от времени и помятую. На ней в правом верхнем углу было еле разборчиво написано (так как чернила почти стерлись) «Любимая Саюко». Перевернув бумажку, я увидел фотографию девочки лет пяти. Маленькая и худенькая, она стояла в желтом платьице возле дома, держа в руках цветок. Девочка была симпатичная, светлые волосы ее были завязаны в два хвостика. Большие красивые глаза притягивали взгляд. Они были изумрудного цвета, такие яркие и красивые, что невольно засматриваешься на них. Правильный носик и пухленькие губки, она показалась мне куклой из фарфора с идеальными чертами лица, и только веснушки придавали ей образ солнечной девочки. Я удивленный снова перевернул фотографию и посмотрел на ее нижний край. Июнь. Семнадцатое. Значит, эта фотография была сделана в день катастрофы. Мне стало как-то непонятно на душе. Эта милая девочка была бы сейчас примерно моего возраста, но пожар скорей всего забрал ее с собой. Было странно думать, что она могла погибнуть вот так - в таком юном возрасте. Хотя я и видел войну, но смерть детей до сих пор вызывают во мне душевную боль. Солнце уже садилось, когда я вышел из дома. Я только положил фотографию в карман, как тут новая волна тревоги накрыла меня. Увидев брата, который шел ко мне, я машинально махнул рукой и крикнул - Стой! И тут я увидел тень, которая мгновенно приблизилась к Саске и с такой силой откинула его, что тот пролетел несколько метров и со всей силы впечатался в стену дома, проломив ее. Удивляясь такой скорости, я не сразу почувствовал, что за мной кто-то стоит. Я моментально понял, что нужно увернуться, но мое тело не успевало. Я чуть наклонился, но сильный толчок сзади отбросил меня вперед, прямо в окно, на месте которого теперь зияла дыра. «Черт, что это?» - пронеслось в моей голове и, быстро поднявшись, я ногой ударил по старой двери, полностью ее выбив, и выбежал наружу. Саске уже достал катану и приготовился к атаке. Перед ним стояла тень, которая испускала странный дым, хотя я точно не мог сказать, что это было. Мой шаринган не успевал отслеживать врага, а чакру, которую они использовали нельзя было назвать обычной. - Ну что, гадина, поиграем? – сказал Саске с издевкой, и катана его обвилась электрическим током. Я тут же рванул к нему, но новый толчок откинул меня к дому. Я не мог уследить за врагом, нет, я просто не видел его. «Почему они меня не подпускают к нему?» - пронеслось в моей голове, в то время как фантом атаковал Саске. Младший сначала ловко уворачивался от атак, но потом почему-то стал медлить и чаще ошибаться. Я попытался подняться, но что-то придавило меня к земле. Я видел, что фантом наносил ему небольшие раны каким-то острым клинком. И все это произошло буквально за минуту, и совсем скоро Саске опустился на колени. Еще секунда и его бы убили. Я резко поднялся, превозмогая тяжесть, и, достав свою катану, с огромной скоростью, на какую только был способен, подбежал к фантому. Я хотел было вонзить в него лезвие, пробить насквозь, как тот резко повернулся и наши мечи встретились. Лобовая атака была бесполезная, и сейчас сохранять защиту было куда более тяжелым, чем атаковать. Моя катана блеснула на солнце, переливаясь, что привлекло внимание врага. - Откуда он у тебя? – вдруг человеческим голосом спросил фантом, что меня крайне удивило. Но я ничего не ответил, увидев, что его клинок как-то странно светится, словно по нему разливается сила. Что-то похожее на чарку пронизывало клинок, разливаясь по всем его углублениям и рисункам. Теперь я мог видеть орнамент на его лезвии. «Как такое может быть?» - пронеслось в моей голове и атаки стало сдерживать еще сложнее, отчего я начинал слабеть. - Ваш мир больше не принадлежит вам, - сказал фантом и, надавив еще немного на клинок, резким движением отбросил меня, словно я был пушинкой. Пропахав пару метров земли, я затормозил о памятник, отчего моя голова тут же загудела и пошла кругом. Руки больше не хотели слушаться, а тело все болело, но я не подавал вида, что устал. Тут ко мне подошла еще одна тень и, слегка пнув меня ногой, заговорила женским голосом: - Вы жалкие люди не способны справиться с нами. У вас не хватит сил, даже чтобы обнаружить нас. Сила и мощь, что мы обладаем, несравнима с вашими жалкими техниками. Признаюсь, меня это задело. Перед моими глазами все плыло, но я старался не отключиться, чтобы не проиграть, иначе они могли убить брата, а этого я допустить не мог. -Кто вы? – с трудом выдохнул я, пытаясь сфокусировать взгляд на одной точке. - Мы, - ко мне подошел второй фантом, который и отбросил меня, - создатели нового мира. Я с удивлением приподнял бровь, тяжело дыша. Было такое ощущение, что меня только что избила целая армия шиноби. Создатели нового мира, всесильные люди – все это было похоже на сказку Мадары, которую он рассказывал мне много лет назад. Он когда-то сам хотел стать таким же, отчего и затеял войну с ниндзя, но, похоже даже у него не хватило сил. - И каких бы сильных ниндзя вы не послали, мы все равно будем сильнее, - сказал фантом и тут же переместился к Саске, - как я понял, это твой брат. Я молчал и хотел было подняться, но тень толкнула меня обратно на землю. - Не суетись, - сказала она, - это тебе уже не поможет. Хотя ты такой симпатичный, может, я и оставлю тебя жить. От этого заявления мне легче не стало. - Но твоего брата мы убьем, - сказал фантом, поднимая клинок над Саске для удара, - скажи «прощай». - Прощай… - прошептал я и резко дернулся. И тут во мне словно проснулась какая-то неведомая сила. Сам не понимая, что со мной происходит, я резко схватил свой меч и приставил лезвие к горлу тени, сжимая ее в железной хватке. Она дернулась, но я крепко держал ее. - Маркус! – крикнула она, - что это? Почему я не могу пошевелиться? Фантом тут же переключил свое внимание на меня и отошел от брата. Я чувствовал новую силу, не зная, откуда она исходит. Я понял, что сейчас могу сделать с ней все, что захочу, и она даже не дернется, потому что не хватит сил. - Это катана, - сказал он, подходя ближе, - это ее сила сдерживает тебя. Парень, не будь глупцом, отпусти ее, иначе я разделаюсь и с тобой, и с твоим братом. Девушка снова дернулась, но я только сильнее сжал ее. - Жизнь за жизнь. Ты не трогаешь брата, а я отпускаю ее. Иначе сам понимаешь - я перережу ей горло. - Маркус! – я чувствовал, что эта девушка–фантом нервничала. – Сделай что-нибудь! Меня, несколько удивляло, что такие всесильные могут так нервничать из-за какой-то железки. Особенно она начинала трястись, когда я ближе подносил лезвие к ее горлу. Фантом помолчал около минуты, а затем опустил свою катану. - Хорошо, - сказал он спокойно, - я согласен. Даю слово, я не причиню твоему брату вреда. Я немного помедлил, но отпустил девушку. Та тут же дернулась и, вырвавшись, подбежала к своему напарнику. - Надо забрать у него меч, - прошептала она Макрусу на ухо, но я все расслышал четко, - Иначе он может быть опасен. - Сейчас мы не можем даже пальцем его тронуть, - шикнул парень и перевел на меня взгляд. - Уходим, - сказал он и тут же исчез. Его напарница так же через мгновение не стало. Я так и остался смотреть на то место, где недавно были фантомы, и мысли мои были какими-то бессвязными, даже немного бредовыми. Я не понимал, что толком произошло, ведь сил моих действительно было недостаточно, чтобы побить хотя бы одного из них. И тут я перевел взгляд на брата. Положив катану в ножны, я подбежал нему. Он лежал без сознания, весь в крови. Испугавшись, что может быть поздно, я взвалил его на плечи, и быстро пошел по направлению в город. Голова все еще кружилась, а ноги не хотели идти, но я шел, боясь опоздать, боясь не успеть, как уже не успел один раз. Пройдя так до реки, я тяжело опустился на колени и, положив Саске рядом, осмотрелся. Было тяжело дышать, а голова, казалось, была сделана из чугуна. Я подполз к реке, чтобы напиться и тут увидел, что совсем недалеко от меня на камне сидит мальчишка и смотрит на меня. Глаза его были, как море. Это был он.
